| Вторник, 28 ноября. Лагерь 24. Выступили при ужаснейшей погоде. Снег стоит перед нами стеной, падает, крутит; дует сильный южный ветер. Китаец и Джемс Пигг выступили в 3 ч 15 м утра. Мы последовали в 4 ч 20 м, и все сошлись на привале в 8 ч 30 м. На полпути стало немного лучше. Небо как будто собиралось проясниться, но теперь, пока мы завтракаем, опять потемнело. Когда будет конец этой противной метели? Для животных дорога лучше, чем для людей. Почти везде под снегом на глубине от 3 до 6 дюймов – твердая ледяная кора. К концу перехода нам пришлось перебираться через ряд высоких, твердых, широко разбросанных в юго-восточном направлении заструг. Совсем не понимаю, откуда они взялись. Вторая половина перехода мало чем лучше первой. Стоило только сильному ветру с юга повернуть к SE, как на нас нагрянула метелица. От крутившегося и коловшего лица снега почти ничего не было видно. Последние несколько переходов дались нам нелегко, но все же мы довели их до конца, и хотя лагерь пришлось разбить среди метели, небо как будто светлеет. Лишь бы утих хоть на время ветер и засияло солнце. Тогда рассеется мрачное настроение, нагнанное на нас тягостными переходами. Сегодня застрелили Китайца – «Громобоя». Молодец конь, хотя не из сильных, но выдержал дольше, чем мы ожидали, и кончил жизнь всего несколькими днями раньше своих товарищей. У нас осталось всего четыре мешка корма (по 60 кг каждый). Их должно хватить для оставшихся лошадей на семь переходов, а до глетчера меньше 90 миль. Боуэрс говорит, что во время последней и предыдущей пург барометр стоял феноменально низко. Эти пурги, несомненно, неожиданны; в летнее время таких не испытывали в здешних местах. Единственная надежда, что с ними мы покончили. Оставшиеся у нас лошади все довольно-таки плохи. Нобби и Боунз еще посильнее других, Виктор же и Кристофер – самые слабые, но все, должно быть, дойдут до цели. Земли все еще не видно. Camp 24. The most dismal start imaginable. Thick as a hedge, snow falling and drifting with keen southerly wind. The men pulled out at 3.15 with Chinaman and James Pigg. We followed at 4.20, just catching the party at the lunch camp at 8.30. Things got better half way; the sky showed signs of clearing and the steering improved. Now, at lunch, it is getting thick again. When will the wretched blizzard be over? The walking is better for ponies, worse for men; there is nearly everywhere a hard crust some 3 to 6 inches down. Towards the end of the march we crossed a succession of high hard south-easterly sastrugi, widely dispersed. I don’t know what to make of these. Second march almost as horrid as the first. Wind blowing strong from the south, shifting to S.E. as the snowstorms fell on us, when we could see little or nothing, and the driving snow hit us stingingly in the face. The general impression of all this dirty weather is that it spreads in from the S.E. We started at 4 A.M., and I think I shall stick to that custom for the present. These last four marches have been fought for, but completed without hitch, and, though we camped in a snowstorm, there is a more promising look in the sky, and if only for a time the wind has dropped and the sun shines brightly, dispelling some of the gloomy results of the distressing marching. Chinaman, ‘The Thunderbolt,’ has been shot to-night. Plucky little chap, he has stuck it out well and leaves the stage but a few days before his fellows. We have only four bags of forage (each one 30 lbs.) left, but these should give seven marches with all the remaining animals, and we are less than 90 miles from the Glacier. Bowers tells me that the barometer was phenomenally low both during this blizzard and the last. This has certainly been the most unexpected and trying summer blizzard yet experienced in this region. I only trust it is over. There is not much to choose between the remaining ponies. Nobby and Bones are the strongest, Victor and Christopher the weakest, but all should get through. The land doesn’t show up yet. |